Зимняя сказка
А на дворе сыпал снег, мелко, но густо. Он уже
завалил крыльцо и грузными шапками свешивался
с крыши, с наличников окон. Весь Муми-дом скоро
должен был превратиться в сплошной пухлый сугроб...
«Шляпа волшебника».
Туве Янссон. Я тогда ещё в школе учился.
И в одном классе со мной училась эта парочка.
Его звали Вова, а её Лена. Со стороны их отношения выглядели смешными, и я, да и все остальные уроды, что учились со мной, частенько посмеивались над ними. И действительно она все время командовала им. А может быть, это была просто зависть... Ну, да не важно.
То, что вы прочтете ниже придумано, но вполне могло произойти с этими двумя людьми. Чтобы мне удобнее было писать, а вам — читать, я буду писать от имени Вовы, а когда надо, то снова буду писать как автор.
Елка мерцала блестками и лампочками. За окном было холодно, а в доме растекалось прозрачное тепло.
Все это наводило на миролюбивый нрав. Хотелось сидеть так подольше. Но тут у отца зазвонил мобильник. «Да,... да... что... а, конечно», — сказал он в трубку.
— Мне придется уехать, — сказал он. — Справитесь тут без меня?
Сделав несколько распоряжений и пояснений по хозяйству, он сел в машину и укатил. Мы с Леной остались одни. Вообще, идея встретить Новый год на даче была не так плоха, ну а теперь она становилась вообще сногсшибательно классной. Я предложил ей выпить вина, и она согласилась.
Я наполнил рюмки и мы выпили. Тепло заструилось внутрь организма, а в носу все еще стоял пьянящий аромат вина.
— Сядь поближе, — попросила Лена.
Я подсел. Через мгновение мы уже обнимались, а ещё через мгновение я ощутил её острый язычок у себя во рту. Он бегал туда-сюда и как будто договаривался о чем-то с моим. Я начал возбуждаться. Это случалось и раньше, но сейчас было как-то особенно сильно. Тут она оторвалась от меня и сказала:
— На праздник я хочу подарить тебе... ну скажем, элемент одежды.
Она засунула руку в карман и извлекла оттуда... презерватив. Я хотел уже снова обнять её, чтобы постепенно снять с неё одежду, но она остановила меня.
— Если хочешь получить меня, ты должен делать все как я скажу.
— И что же мне делать, — с нетерпением спросил я.
— Мы будем делать это в бане, поэтому ты должен подготовить её.
Зная, что все, что Лена придумывает, всегда заканчивается здорово, я послушно пошел растапливать баню.
Не спрашивайте меня, как это делается — я баню никогда не растапливал (прим.
автора). Через некоторое время все было готово, и мы стояли посреди небольшого, обитого деревом помещения с кафельным полом.
Было жарко — мы ещё не разделись и были в теплой одежде.
— Теперь иди и разденься до трусов там, а я вон там, — сказала мне Лена, и мы разошлись по разные стороны небольшой перегородки.
— Ты готова? — спросил я, скинув одежду.
— Ещё нет... Вот теперь готова. Выходи, — ответила она мне.
Я вышел, и она вышла. Я стал рассматривать её. Дело в том, что её лицо с большими глазами и пухлыми губками очень здорово гармонировало с увесистыми грудями, кончики которых были увенчаны темными сосочками, которые, в свою очередь, были обведены широкой каймой цвета шоколада. Было видно черные волоски, которые слегка выглядывали из-под розовых трусиков. Она пристально смотрела на мои плавки, ибо они уже вздулись из-за распиравшей их силы моего бойца. Я первым пришел в себя и крепко обнял её. Я ощутил, что кончики её упругих грудей очень твердые. Мы поцеловались как тогда в доме.
— Где мой элемент одежды? Я одену его, — шутливо спросил я.
— Подожди, сначала ляг на ту лавку.
Я лег. Лена нагнулась надо мной. Она поцеловала меня в губы, а потом вынула язык и повела им по всему моему телу. Обвела языком вокруг пупка и приспустила плавки руками.
Оттуда сразу же выпрыгнул мой член.
Он уже был готов, и на кончике его была прозрачная капля смазки. Рукой она стала одевать-раздевать головку моего члена. От этого он выделил еще больше смазки, а его хозяин слегка застонал. Потом она размазала смазку по головке и подула на неё. Я почувствовал, как приятный холодок окутал маленькую часть моего организма. Я усмехнулся.
А Лена заглотила весь мой член и двигалась по нему вверх-вниз. При этом её груди колыхались в такт, что ещё больше заводило меня. Потом она оставила у себя во рту только головку, а её язычок начал бегать по ней.
Он то бегал кругами, то точил одну из щечек.
Когда же он пробегал посередине, там, где отверстие, меня пробивало, и я чувствовал, что скоро кончу. Я предупредил об это Лену, но она как будто не заметила. И я спустил.
Рот Лены наполнился спермой, но она не выпускала её.
Она стала затягивать её. Так она и заглотила всю мою сперму.
— Ты уже выдохся, давай я тебя вымою, — сказала она мне.
Она окатила меня теплой водой и стала намыливать мочалку. Затем она покрыла все моё тело мыльной пеной и сказала, чтобы я лег на живот. Также она намылила мне спину. Потом она принялась за мою задницу. Она не стала тереть её мочалкой, а взяла в руки побольше пены и стала водить по ней руками.
Казалось, что она получала от этого удовольствие. Пару раз Лена не сильно похлопала меня по заду.
Потом она стала запускать пальцы мне в задний проход. Когда все было закончено, Лена снова окатила меня водой.
— Теперь твоя очередь, — сказала она и легла на лавку.
Я тоже сначала поцеловал её в губы, а затем начал покрывать поцелуями её шею и опустился на грудь. Я сжал губами один сосок. Лена вздохнула и набрала в себя много воздуха. Наверное, я нашел одну из её эрогенных зон. Я начал водить языком по широкой коричневой кайме, окаймлявшей её сосок.
В это же время я двумя пальцами сжимал другой сосок. Потом я поменял сосок, что был у меня во рту на другой. При этом я заметил, что Лена закрыла глаза и водила языком по губам. Постепенно я спустился ещё ниже и начал облизывать вход в её штучку.
В бане было очень жарко, и мы сильно вспотели. Её губки были солоноваты на вкус от пота. И это меня возбуждало. Я нашел её клитор и провел по нему пальцем. Лена вздрогнула и застонала. Тогда я провел языком по входу в её пещерку.
Она снова вздрогнула. Я продолжил лизать, а Лена стонала от удовольствия.
Тогда я ввел большой палец руки ей в норку, а средний просунул в дырочку сзади. «А-а-а-а», — услышал я звук удовольствия.
Я двигал двумя пальцами до тех пор, пока моя любимая не стала кончать. Тогда я снова прильнул ртом к её пещерке и стал вкушать её соки — сейчас это был нектар богов для меня. Кончала она весьма бурно, содрогаясь всем телом.
— Теперь вымой меня — сам то ты уже чистый, — сказала мне Лена.
Я намылил мочалку и стал мыть Лену. Потом я сел, а её усадил на колени. Мой торчащий пенис упирался в её прекрасную попку. Я стал оглаживать её большие, скользкие от мыла и пота груди. В это время она подвинулась назад, так, что мой член оказался впереди неё. Тут я почувствовал, как на моего бойца одевают презерватив.
Затем я почувствовал, как он входит во что-то теплое — в пещерку моей Лены. Мы стали синхронно совершать толкательные движения.
Это продолжалось некоторое время, но нам показалось, что так не очень удобно. Мы подошли к душу, я открыл его.
Затем Лена встала к стене, а я вогнал в неё покрытого латексом бойца. Так мы трахались под душем. Вода стекала по нашим телам, и мы близились к финишной точке.
Тут я начал кончать. Мой член был защищен презервативом, поэтому я не боялся кончить в Лену. Как эхо отражается в горах, так и Лена стала кончать вслед за мной.
Потом мы ещё долго обнимались, стоя под душем.
Я шептал ей на ухо, что люблю её.
Она говорила мне то же самое.
— А теперь новая забава, — крикнула она и открыла дверь на улицу.
Я понял, к чему она клонит.
В бане было очень жарко, а на улице холодно — такой контраст нельзя было упустить. Мы выбежали, нет, даже выпрыгнули на улицу — прямо в сугроб. Как потом мы пожалели об этом... Но пока мы кувыркались в снегу, обнимались нагишом. Все это доставляло большое удовольствие. Снег, как будто маленькими иголочками покалывал тело.
Ощущения были просто выше крыши.
Лена опустилась на колени передо мной и снова принялась отсасывать у меня. Я кончил ей прямо на лицо. Чтобы загладить свою вину я стал целовать её: в губы, в глаза, в щеки.
Так я убрал почти всю свою сперму с лица Лены.
И тут стало жутко холодно, и мы решили пойти назад в баню.
Я дернул за ручку.
Дверь не открывалась. Она захлопнулась.
Я не знаю, с чего моему отцу взбрела в голову эта идея — сделать замок в бане. Там ведь не было ничего ценного.
Но хуже всего было то, что ключи от дома я оставил с одеждой — в бане.
Было очень стыдно, но еще больше ощущался холод — и я побежал на дорогу, чтобы позвать кого-нибудь из соседей на помощь.
Но когда я встал посередине дороги, моему взору открылось ужасное зрелище: все дома стояли темными — в них не горел свет, а значит, и не было людей. И тут мне пришла идея.
Под крыльцом было небольшое помещение для строительных материалов. Там тоже была дверь, но в отличие от банной и двери дома, она легко выламывалась. Мы заползли в это помещение. К счастью, там было много старых пустых мешков.
Я укутал ими Лену и накрылся сам. Но все равно было очень холодно. Мне показалось, что Лена засыпает. Я снова принялся целовать её и тереть ей руки, чтобы согреть. Но это не помогало. И тут...
И тут ему в глаза ударил свет. Как вы, наверное, догадались, дальше повествование будет идти от моего имени, от имени автора.
Так вот, в глаза ему ударил свет. Это вернулся его отец, и свет фар его машины ударил прямо в выбитую дверь.
Он вышел и заглянул внутрь. На какое-то время увиденное его поразило, но, потом, не задавая лишних вопросов, он помог детям войти в дом. Там он начал лечить их одним средством, которое вез для себя.
Согревшись, Вова рассказал отцу, как все было. Или почти все.
После этого Лена две недели болела, но потом к ней вернулись обычные для неё жизнерадостность и энергия. А Вовин отец задался мыслью: если такая любовь у детей, то почему бы и свадьбу не сыграть.
Четыре долгих месяца ждали, пока придет настоящая весна, когда зацветет черемуха. И сыграли свадьбу в мае.
Ведь свадьба в мае — это на всю жизнь любовь. Меня, кстати, тоже позвали.
Но я после двух стопок что-то очень сильно захмелел... Начал трогать кого не надо... Так меня со свадьбы и проводили.
Imperior.
Сентябрь 2000.
завалил крыльцо и грузными шапками свешивался
с крыши, с наличников окон. Весь Муми-дом скоро
должен был превратиться в сплошной пухлый сугроб...
«Шляпа волшебника».
Туве Янссон. Я тогда ещё в школе учился.
И в одном классе со мной училась эта парочка.
Его звали Вова, а её Лена. Со стороны их отношения выглядели смешными, и я, да и все остальные уроды, что учились со мной, частенько посмеивались над ними. И действительно она все время командовала им. А может быть, это была просто зависть... Ну, да не важно.
То, что вы прочтете ниже придумано, но вполне могло произойти с этими двумя людьми. Чтобы мне удобнее было писать, а вам — читать, я буду писать от имени Вовы, а когда надо, то снова буду писать как автор.
Елка мерцала блестками и лампочками. За окном было холодно, а в доме растекалось прозрачное тепло.
Все это наводило на миролюбивый нрав. Хотелось сидеть так подольше. Но тут у отца зазвонил мобильник. «Да,... да... что... а, конечно», — сказал он в трубку.
— Мне придется уехать, — сказал он. — Справитесь тут без меня?
Сделав несколько распоряжений и пояснений по хозяйству, он сел в машину и укатил. Мы с Леной остались одни. Вообще, идея встретить Новый год на даче была не так плоха, ну а теперь она становилась вообще сногсшибательно классной. Я предложил ей выпить вина, и она согласилась.
Я наполнил рюмки и мы выпили. Тепло заструилось внутрь организма, а в носу все еще стоял пьянящий аромат вина.
— Сядь поближе, — попросила Лена.
Я подсел. Через мгновение мы уже обнимались, а ещё через мгновение я ощутил её острый язычок у себя во рту. Он бегал туда-сюда и как будто договаривался о чем-то с моим. Я начал возбуждаться. Это случалось и раньше, но сейчас было как-то особенно сильно. Тут она оторвалась от меня и сказала:
— На праздник я хочу подарить тебе... ну скажем, элемент одежды.
Она засунула руку в карман и извлекла оттуда... презерватив. Я хотел уже снова обнять её, чтобы постепенно снять с неё одежду, но она остановила меня.
— Если хочешь получить меня, ты должен делать все как я скажу.
— И что же мне делать, — с нетерпением спросил я.
— Мы будем делать это в бане, поэтому ты должен подготовить её.
Зная, что все, что Лена придумывает, всегда заканчивается здорово, я послушно пошел растапливать баню.
Не спрашивайте меня, как это делается — я баню никогда не растапливал (прим.
автора). Через некоторое время все было готово, и мы стояли посреди небольшого, обитого деревом помещения с кафельным полом.
Было жарко — мы ещё не разделись и были в теплой одежде.
— Теперь иди и разденься до трусов там, а я вон там, — сказала мне Лена, и мы разошлись по разные стороны небольшой перегородки.
— Ты готова? — спросил я, скинув одежду.
— Ещё нет... Вот теперь готова. Выходи, — ответила она мне.
Я вышел, и она вышла. Я стал рассматривать её. Дело в том, что её лицо с большими глазами и пухлыми губками очень здорово гармонировало с увесистыми грудями, кончики которых были увенчаны темными сосочками, которые, в свою очередь, были обведены широкой каймой цвета шоколада. Было видно черные волоски, которые слегка выглядывали из-под розовых трусиков. Она пристально смотрела на мои плавки, ибо они уже вздулись из-за распиравшей их силы моего бойца. Я первым пришел в себя и крепко обнял её. Я ощутил, что кончики её упругих грудей очень твердые. Мы поцеловались как тогда в доме.
— Где мой элемент одежды? Я одену его, — шутливо спросил я.
— Подожди, сначала ляг на ту лавку.
Я лег. Лена нагнулась надо мной. Она поцеловала меня в губы, а потом вынула язык и повела им по всему моему телу. Обвела языком вокруг пупка и приспустила плавки руками.
Оттуда сразу же выпрыгнул мой член.
Он уже был готов, и на кончике его была прозрачная капля смазки. Рукой она стала одевать-раздевать головку моего члена. От этого он выделил еще больше смазки, а его хозяин слегка застонал. Потом она размазала смазку по головке и подула на неё. Я почувствовал, как приятный холодок окутал маленькую часть моего организма. Я усмехнулся.
А Лена заглотила весь мой член и двигалась по нему вверх-вниз. При этом её груди колыхались в такт, что ещё больше заводило меня. Потом она оставила у себя во рту только головку, а её язычок начал бегать по ней.
Он то бегал кругами, то точил одну из щечек.
Когда же он пробегал посередине, там, где отверстие, меня пробивало, и я чувствовал, что скоро кончу. Я предупредил об это Лену, но она как будто не заметила. И я спустил.
Рот Лены наполнился спермой, но она не выпускала её.
Она стала затягивать её. Так она и заглотила всю мою сперму.
— Ты уже выдохся, давай я тебя вымою, — сказала она мне.
Она окатила меня теплой водой и стала намыливать мочалку. Затем она покрыла все моё тело мыльной пеной и сказала, чтобы я лег на живот. Также она намылила мне спину. Потом она принялась за мою задницу. Она не стала тереть её мочалкой, а взяла в руки побольше пены и стала водить по ней руками.
Казалось, что она получала от этого удовольствие. Пару раз Лена не сильно похлопала меня по заду.
Потом она стала запускать пальцы мне в задний проход. Когда все было закончено, Лена снова окатила меня водой.
— Теперь твоя очередь, — сказала она и легла на лавку.
Я тоже сначала поцеловал её в губы, а затем начал покрывать поцелуями её шею и опустился на грудь. Я сжал губами один сосок. Лена вздохнула и набрала в себя много воздуха. Наверное, я нашел одну из её эрогенных зон. Я начал водить языком по широкой коричневой кайме, окаймлявшей её сосок.
В это же время я двумя пальцами сжимал другой сосок. Потом я поменял сосок, что был у меня во рту на другой. При этом я заметил, что Лена закрыла глаза и водила языком по губам. Постепенно я спустился ещё ниже и начал облизывать вход в её штучку.
В бане было очень жарко, и мы сильно вспотели. Её губки были солоноваты на вкус от пота. И это меня возбуждало. Я нашел её клитор и провел по нему пальцем. Лена вздрогнула и застонала. Тогда я провел языком по входу в её пещерку.
Она снова вздрогнула. Я продолжил лизать, а Лена стонала от удовольствия.
Тогда я ввел большой палец руки ей в норку, а средний просунул в дырочку сзади. «А-а-а-а», — услышал я звук удовольствия.
Я двигал двумя пальцами до тех пор, пока моя любимая не стала кончать. Тогда я снова прильнул ртом к её пещерке и стал вкушать её соки — сейчас это был нектар богов для меня. Кончала она весьма бурно, содрогаясь всем телом.
— Теперь вымой меня — сам то ты уже чистый, — сказала мне Лена.
Я намылил мочалку и стал мыть Лену. Потом я сел, а её усадил на колени. Мой торчащий пенис упирался в её прекрасную попку. Я стал оглаживать её большие, скользкие от мыла и пота груди. В это время она подвинулась назад, так, что мой член оказался впереди неё. Тут я почувствовал, как на моего бойца одевают презерватив.
Затем я почувствовал, как он входит во что-то теплое — в пещерку моей Лены. Мы стали синхронно совершать толкательные движения.
Это продолжалось некоторое время, но нам показалось, что так не очень удобно. Мы подошли к душу, я открыл его.
Затем Лена встала к стене, а я вогнал в неё покрытого латексом бойца. Так мы трахались под душем. Вода стекала по нашим телам, и мы близились к финишной точке.
Тут я начал кончать. Мой член был защищен презервативом, поэтому я не боялся кончить в Лену. Как эхо отражается в горах, так и Лена стала кончать вслед за мной.
Потом мы ещё долго обнимались, стоя под душем.
Я шептал ей на ухо, что люблю её.
Она говорила мне то же самое.
— А теперь новая забава, — крикнула она и открыла дверь на улицу.
Я понял, к чему она клонит.
В бане было очень жарко, а на улице холодно — такой контраст нельзя было упустить. Мы выбежали, нет, даже выпрыгнули на улицу — прямо в сугроб. Как потом мы пожалели об этом... Но пока мы кувыркались в снегу, обнимались нагишом. Все это доставляло большое удовольствие. Снег, как будто маленькими иголочками покалывал тело.
Ощущения были просто выше крыши.
Лена опустилась на колени передо мной и снова принялась отсасывать у меня. Я кончил ей прямо на лицо. Чтобы загладить свою вину я стал целовать её: в губы, в глаза, в щеки.
Так я убрал почти всю свою сперму с лица Лены.
И тут стало жутко холодно, и мы решили пойти назад в баню.
Я дернул за ручку.
Дверь не открывалась. Она захлопнулась.
Я не знаю, с чего моему отцу взбрела в голову эта идея — сделать замок в бане. Там ведь не было ничего ценного.
Но хуже всего было то, что ключи от дома я оставил с одеждой — в бане.
Было очень стыдно, но еще больше ощущался холод — и я побежал на дорогу, чтобы позвать кого-нибудь из соседей на помощь.
Но когда я встал посередине дороги, моему взору открылось ужасное зрелище: все дома стояли темными — в них не горел свет, а значит, и не было людей. И тут мне пришла идея.
Под крыльцом было небольшое помещение для строительных материалов. Там тоже была дверь, но в отличие от банной и двери дома, она легко выламывалась. Мы заползли в это помещение. К счастью, там было много старых пустых мешков.
Я укутал ими Лену и накрылся сам. Но все равно было очень холодно. Мне показалось, что Лена засыпает. Я снова принялся целовать её и тереть ей руки, чтобы согреть. Но это не помогало. И тут...
И тут ему в глаза ударил свет. Как вы, наверное, догадались, дальше повествование будет идти от моего имени, от имени автора.
Так вот, в глаза ему ударил свет. Это вернулся его отец, и свет фар его машины ударил прямо в выбитую дверь.
Он вышел и заглянул внутрь. На какое-то время увиденное его поразило, но, потом, не задавая лишних вопросов, он помог детям войти в дом. Там он начал лечить их одним средством, которое вез для себя.
Согревшись, Вова рассказал отцу, как все было. Или почти все.
После этого Лена две недели болела, но потом к ней вернулись обычные для неё жизнерадостность и энергия. А Вовин отец задался мыслью: если такая любовь у детей, то почему бы и свадьбу не сыграть.
Четыре долгих месяца ждали, пока придет настоящая весна, когда зацветет черемуха. И сыграли свадьбу в мае.
Ведь свадьба в мае — это на всю жизнь любовь. Меня, кстати, тоже позвали.
Но я после двух стопок что-то очень сильно захмелел... Начал трогать кого не надо... Так меня со свадьбы и проводили.
Imperior.
Сентябрь 2000.
